Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только - Марат Исангазин
Ищи себе, смертный, у богов уменья по уму,
ступени по стопе, помни, в какой мы доле.
Не пытай бессмертия, милая душа —
обопри на себя лишь посильное.
(в переводе Михаила Гаспарова).
Переводчик Евгений Витковский вполне мог заявить: «Я такого сопоставления не задумывал, это все ваши фантазии». Но напомню слова ВАЛЕРИ, что нет истинного, заложенного автором (переводчиком) смысла текста, а есть лишь его интерпретация.
А вот пример из совершенно неожиданной, на первый взгляд, параллели: в третьем томе романа 1998 года «Черный Баламут» Генри Лайона Олди, авторов, очень тщательно выстраивающих текст и подтекст, после тысячи страниц о богах и событиях Древней Индии – всех этих ашрамов, мантр, брахманов, радж и ракшасов, Кришна в своей прямой речи вдруг ни того ни с чего откровенно прямо и дословно цитирует те же строки ДЕРЖАВИНА: «Я царь – я раб – я червь – я Бог!». В ходе описания событий, случившихся за тысячелетия до Гавриила Романовича и никакого отношения к России, казалось бы (именно так – казалось бы) не имеющих! А потом снова до конца романа – Бхарата, Пандавы, Индра, суры, колесницы – вплоть до кровавой битвы на поле Куру.
Пьер Менар перед тем как написать «Дон Кихота», переложил двенадцатисложным александрийским стихом десятисложное «Морское кладбище». Так что в обнародованных главах «Дон Кихота» при внимательном чтении можно обнаружить следы Поля ВАЛЕРИ. Еще более забавно, что у Менара есть и более ранний труд «Les problémes d’un probléme», где в хронологическом порядке рассматриваются решения знаменитой проблемы Ахилла и черепахи. Той, о которой говорится в 21 строфе «Морского кладбища»:
Рождённый звуком, я простерт во прахе.
Ах! солнце… Жуткой тенью черепахи
Душе недвижный кажется Ахилл.
По словам Борхеса, труд этот был опубликован Менаром в Париже в 1917 году. «Морское кладбище» появилось на свет в 1920-м, а значит, в свою очередь, могло испытать влияние Менара.
